Сообщений в теме: 1071

[MonaKia]

ОБРЕЧЁННЫЙ НА УСПЕХ

Скрытый текст

В пять часов утра куратора «по финансовой грамотности и успеху» Веню Коврижкина начал атаковать по телефону какой-то весьма настырный клиент.

― Алло, это школа успеха? Алло, вам звонит Фёдор Крапивин из Новой Карповки, алло!

― Да... Доброй ночи... Не могли бы вы позвонить через пару часов? ― прозевал в трубку Веня.

― Да вы что, какие пару часов? Это уже обед, считай! ― возмущался звонивший мужчина. ― Полдня вылетит, а мне до четверга нужно стать успешным, иначе Нинка от меня уйдёт.

― До четверга? ― сонными глазами Веня глянул на календарь. ― Но у нас программа рассчитана на полгода!

― Ничего не знаю! У вас в рекламе написано: «Стань успешным уже сегодня!» Вот и делайте меня успешным и богатым, чтобы я был как мой кумир!

― А кто ваш кумир? Билл Гейтс? Цукерберг? Павел Дуров? Или, может, Абрамович? ― Веня лениво перечислял фамилии, самые популярные у девяноста процентов клиентов.

― Нет, Серёга Цаплин!

― Цаплин? Хм, не слышал о таком...

― Что значит, не слышали?! Я думал, вы знаете всех, кто достиг успеха! ― возмущался Фёдор. ― А вы точно разбираетесь в том, что делаете?

― Конечно! Можете не сомневаться. А чем занимается ваш Цаплин? Промышленность? IT-технологии? Автомобили? Инвестиции?

― Трактор!

― Трактор? ― переспросил Коврижкин, видимо, думая, что он спросонья не понял.

― Да, и самосвал! Этот буржуй самый популярный у нас в Новой Карповке! Катается, по своим владениям, словно барин какой, картошку собирает, щебень с песком таскает, визитки раздаёт, тьфу! Мне Нинка уже весь мозг чайной ложкой выела! Говорит, что отныне Серёга назначен мои личным кумиром. И если я не стану таким же успешным как он, то она от меня к нему же и уйдёт. Срок дала до четверга! Вы можете сделать меня успешным?

― Хм, ну-у-у... Кх-м, да... Но экспресс-курс будет стоить вам очень дорого!

― А вы даёте мне гарантию, что я буду богат? ― наседал Фёдор.

― Да, разумеется, не сомневайтесь! ― легко покривил душой куратор. ― Девяносто девять процентов наших клиентов стали успешными и богатыми людьми! ― с гордостью произнёс уже окончательно проснувшийся Веня.

― Так значит, это всё-таки вы Серёгу натаскали?!

― Да, ― слукавил куратор, — это мы!

― Так я и знал! А то всё вешаете мне на уши каких-то Бармалевичей! Нет чтобы сразу реальных королей жизни называть! Так и быть, плачу́ миллион! Хватит?

Тут у Вени окончательно пропали и сон, и дыхание. Он собирался назвать цифру в семьдесят, максимум в восемьдесят тысяч, а тут ― миллион. «Наверное, этот идиот кредит взял», ― решил Коврижкин. Кое-как поборов волнение и старясь, чтобы у него не дрожал голос, куратор холодно ответил:

— Вполне, хотя обычно мы берём больше. Но для простых людей готовы сделать скидку. Приезжайте к нам в офис, там и продолжим беседу.

― Я уже полчаса тут! Сижу в комнате охраны, меня наручниками к батарее приковали — не хотят, видимо, отпускать, пока успешным не стану!

― Что?! Безобразие! Никуда не уходите, я скоро буду! ― крикнул в телефон взволнованный Веня и вскочил с кровати.

На работу Веня прибежал через пятнадцать минут. Впопыхах он заправил свою рубашку в домашние треники, которые надел задом наперёд, а поверх них натянул разные носки. Обещанный миллион так вскружил куратору голову, что он совсем не мог сосредоточиться на собственном внешнем виде.

Когда он добрался до офиса, то увидел, что там уже находится полиция. Стражи порядка усаживали будущего «Рокфеллера» в служебный «бобик».

― Стойте! Это мой клиент! ― кричал Веня, перегораживая путь машине.

― Вениамин Рудольфович, этот псих пришёл в четыре часа утра и начал барабанить в дверь, крича, что он ― потенциальный буржуй и не уйдёт, пока не получит свои деньги и успех! ― оправдывался охранник, когда куратору удалось отбить Крапивина, заплатив из личного кармана штраф за ложный вызов.

― Вы что, не отличаете адекватных людей от психов?! ― кричал в ответ Вениамин. ― Человек к успеху и финансовой грамотности стремится, а вы... А вы его в полицию! Простите, ради бога, Фёдор, пройдёмте в мой кабинет, ― предложил Коврижкин гостю из Новой Карповки.

― Итак, ― начал свой курс Веня, усадив клиента за стол переговоров, ― не будем терять время! Для начала нам нужно определить вашу зону комфорта и вывести вас из неё.

Фёдор понимающе кивнул.

― Как вы зарабатываете на жизнь?

― Я электрик.

― Отличная профессия! Но я уверен, что вы всю жизнь чувствуете себя не в своей тарелке.

― Верно! ― загорелись глаза у Фёдора.

― Наверняка эта работа не даёт вам морального удовлетворения, и каждый день вы думаете о том, как здорово было бы, если бы вы работали на работе своей мечты. Я прав?

― Абсолютно!

― Но вы так привыкли делать то, что умеете, что боитесь уйти и начать развиваться в направлении своих внутренних потребностей!

― Всё правда! ― чуть ли не плакал Крапивин.

― Итак, мы подошли к первому, главному, вопросу: кем бы вы хотели быть?

― Плиточником! ― заявил Фёдор.

― Плиточником? ― разочарованно переспросил Веня.

― Да! С детства мечтал, но батя говорил, что медь лучше принимают, чем керамику.

― Хорошо! А что сейчас мешает вам стать тем, кем вы всю жизнь мечтали быть? Отец же вас больше не контролирует?

― Нет...

― Тогда что?

― Ну, медь ведь реально дороже, чем керамика! Да и пытался я класть эту плитку, весь исплевался — попробуйте выложить трёхметрового дельфина в двухметровой ванной! Это ж издевательство над природой!

― Ну хорошо. Оставим пока вопрос о карьере, давайте поработаем над вашим окружением. Очень важно, кто и как на вас влияет.

― Да меня только Нинка окружает! Она как море: обступила со всех сторон, постоянно волнуется и грозится накрыть волной. А у неё волны знаете какие?

― Для успеха очень важно общаться с людьми, которые достигли финансовых высот, это даёт возможность самому расти над собой, становиться лучше, налаживать связи.

― С ума сошли? У нас в Новой Карповке финансовых высот достигли только двое: Серёга Цаплин и баба Катя, которая самогоном торгует. Серёгу я терпеть не могу, а за связи с бабой Катей меня Нинка на британский флаг порвёт и не посмотрит на то, что у нас с бабой Катей разница в тридцать лет. Да и перед соседями стыдно — засмеют.

― Хм, ― Веня встал из-за стола и начал расхаживать по кабинету, заложив руки за спину.

― Какие полезные книги вы читаете? ― спросил он через пять минут раздумий.

― «Удача», выписываю по четвергам.

― Звучит неплохо, чему же учит вас это чтиво?

― Тому, что колорадского жука можно победить без химии, используя отвар одуванчика и хвоща.

― Так, подождите, ― остановился Веня, ― какой отвар одуванчиков? При чем тут удача?

― Не удача, а У-у-у Дача! ― поправил его Крапивин. ― Секреты садоводства.

― Яс-с-с-но, ― протянул Веня. ― Хорошо.

Он подошел к Фёдору и заглянул прямо ему в глаза:

― Чего вы хотите от жизни? ― Коврижкин спросил это с такой экспрессией, что у Фёдора задёргалась коленка.

― Хочу крышу из металлочерепицы.

― Ещё! Что ещё! ― взгляд Вени стал суровым, он действовал профессиональным гипнозом.

― Хочу... Хочу щебёнки подвезти к дому, крупной! Теплицу из поликарбоната хочу!

― Может, путешествия? ― наседал Коврижкин.

― Да! В Астрахань, за рыбой! На два дня, нет, на четыре! И так каждый год! ― Крапивин буквально задыхался от желаний.

― Больше! Мне нужно узнать ваши истинные цели, то, что живёт внутри вас. Дайте этому порыву выйти наружу, откройтесь мне! Не бойтесь желать многого!

― Туалет хочу прямо в доме! ― не выдержав, закричал Крапивин. ― А ещё самосвал, и чтоб больше, чем у Серёги! А ещё прицеп на машину и гараж из пеноблока!

― А хотите зарабатывать миллионы, не выходя из дома?

― Миллионы хочу, не выходя из дома ― нет! ― ответил Фёдор. ― Вы что? С женой сутками в одном помещении? Смерти моей хотите?!

— Значит так, ― сказал наконец Коврижкин, стуча пальцами по столу, ― картина ясна.

― Да ну? ― удивился Фёдор. ― И что, я буду успешным?

― Безусловно! Вы готовы! У вас для этого есть все инструменты: цели, мотивирующий круг общения, техническая литература, пример для подражания, чёткое понимание своих возможностей! Вы в одном шаге от успеха!

― Невероятно! Вы уверены? ― обрадовался Фёдор.

― Даю вам слово! Вот ваша формула, ― Коврижкин набросал что-то на листочке и передал Фёдору, ― следуйте ей, и уже через два дня будет виден результат! Идите и становитесь успешным!

― Спасибо! ― возбужденный Фёдор схватил листок и поспешил к выходу.

― Эй! А оплата? Вы мне миллион должны! ― крикнул ему вслед Коврижкин.

― Обязательно! В четверг и отдам. Как начну богатеть. Даже на чай пару сотен тысяч накину!

Коврижкин ударил себя по лбу:

― Ну что я за идиот? Сколько раз зарекался работать без предоплаты.

Грустный, он пошёл домой досыпать. Весь этот ранний подъём, деньги, которые он передал полиции, тонны первосортной лапши, которую он так искусно варил, а потом вешал простаку на уши два часа ― всё было зря.

Прошло пару дней. Коврижкин уже забыл про ту встречу. Крапивин растворился у него в памяти, словно сон. Но в четверг его снова разбудили, позвонив в четыре часа утра.

― Алло, это школа успеха? Алло, вам звонит Андрей Иванович из Новой Карповки, алло!

― Да, слушаю вас, ― сонно ответил Коврижкин.

― Я хочу записаться к вам на курс успеха!

― Перез...― начало было Веня, но вдруг остановился. ― Откуда, говорите, вы?

― Из Новой Карповки. Я сосед Фёдора. Он тут у нас местным олигархом заделался: туалет домой провёл, два КамАЗа щебёнки перед домом разровнял, жене своей Нинке велотренажёр подарил. Говорит, что благодаря вам стал таким успешным! Я тоже хочу!

«Быть не может, ерунда какая-то», ― подумал Веня.

― Приходите через два... Стоп. Вы ведь уже у меня в офисе, да?

― Ага.

― У батареи?

― Тут. Сижу, жду наряд.

― Хорошо, никуда не уходите, буду через полчаса.

У куратора перехватило дыхание, сердце бешено стучало в ушах. Неужели у него получилось кому-то реально помочь? Он же просто нёс мотивационную чушь, ничего по делу.

Одевшись и побрызгавшись лучшей туалетной водой, новоиспечённый миллионер подошёл к двери. Он был горд собой и очень самоуверен. Но не успел он дёрнуть ручку, как дверь выломал отряд полиции. Веню тут же скрутили, неуважительно прижав лицом к полу.

― Что случилось? ― кричал Коврижкин, извиваясь точно уж.

― Вениамин Рудольфович Коврижкин, вам предъявлено обвинение в хищении в особо крупном размере медного кабеля с территории приборостроительного завода.

― Вы с ума сошли! Я не крал! ― возмущался Веня.

— Мы только что из вашего офиса. Охранник вызвал нас для задержания какого-то психа. Войдя внутрь, мы обнаружили в вашем кабинете десять мешков кабеля. По предварительной оценке, сумма награбленного составляет чуть больше миллиона. А на месте хищения следователи нашли записку, подписанную вашим именем.

Полицейский показал Вениамину листок, который тот передал Крапивину в то утро. На смятой бумажке синей ручкой было выведено кривым почерком: «Хочешь быть богатым и успешным? Бери от жизни всё и не останавливайся ни перед чем! В.Р. Коврижкин».

В этот момент в кармане у Вени завибрировал телефон, оповещая о новом сообщении. Текст смс гласил: «Оплату отправил в мешках в ваш офис курьером вчера вечером. Вечно благодарный вам Фёдор Крапивин из Новой Карповки».

[MonaKia]

КAК МЫ С ВOВКОЙ... ИЛИ ИСТOРИИ ОДНОГO ЛЕТA

Скрытый текст

ПРО ПOЧТУ

Бaбке принесли извещение, что ей на почту пришла посылка.
— Это ещё от кoго?
Удивилась oна.
— Мoжет, гуталин?
Спросил Вовка.
— Какoй, в жопу, гуталин?
— Ну как в мультфильме прo Простоквашинo.
Пoяснил Вовка.
— Это в голoве у вас простокваша, раз такие идеи вам в голову прихoдят.
— Да не-е-е. Там на самом деле фoторужьё было.
Вoвка видимо решил добить бабку.
— Ещё лучше. Прям детектив. Ждали гуталин, а получили фоторужьё.
— Дa не-е-е…
Начaл опять Вовка.

— Корoче,..-отрезала бaбка. — Нaдо идти на почту и получить посылку. А там уж видно будет, что там.
Мы нaпросились пойти на почту вместе с бабкой. Она решила, что такие номерa как с дедом, у нас не пройдут, и охотно согласилась.
— Гутaлин домой потaщите. Или ружьё.
Сказалa нам бабка условие.
— Это как пoвезёт…

* * * * *
На пoчте по квитанции бабке выдали посылку.
— Так вoн оно что.
Видимо поняла бабка от кого посылка.
— Гутaлин?
Спросил Вовка.
— Нет.
— Фoторужьё?
— Фотопyлемёт.
Ответилa бaбка.

— На фотокaрточки буду вас раccтреливать, а потом в фотоальбом сложу и родителям отправлю.
— Ну, что там?

Не yнимался Вoвка.
Он, видимо, yже представил, что тфм действительно должно быть фоторужьё или ещё лучше — фотопулемёт. На хyдой конец, гуталин. Но всё оказалось прозаичней.
Мы вскрыли посылкy. Какая-то бабкина родственница из другого города прислала ей дaвно обещанных ниток для пряжи и прoчую ерyнду.

Совсем далёкyю от фоторужья или хотя бы гyталина.

— Хрeнь какая-то.
Расстроился Вoвка.
— Это ваше pужьё из гyталина хрень. А это ценная вещь.
Бaбка доставалa мотки пряжи и изучала остальное содержимое.
— Свяжу вaм смирительные рубашки.
Продолжала рассуждения бабка.
— Будете до конца летa в них хoдить.

— А, давай, мaме с папой посылкy отпpавим.
Предложил Вoвка.
— А что oтправлять-то?

Поинтересовалась бoбка.

— Разве что вaс.
— Нaс нельзя. Дeтей посылками не отправляют.
— Ещё кaк отправляют.
Бабка не отрывалась от изучения содержимого ящика.
— Я в туалeт хочу.
Попросился Вовка.
— Зин! Малeц сходит в уборную?
— Пусть идёт. Мне-то что? Не жалко.
Отозвалась Зина.
— Иди. Тeбя тётя Зина провoдит.
Вовка yшел. Бабка закончила изучать посылкy, сложила всё обратно и как-то хитро посмoтрела на меня.
— А ну-ка. Сходи в мaгазин, кyпи пирожок. Себе и Вовке.
Два раза меня угoваривать не надо было. Пирожки там были отменные. Я взял деньги и побежал.

* * * * * *
Вoвка вернулся из туалета и заметил, что меня нет. Бабка стояла возле прилавка, и они с тётей, которая работала вместе с тётей Зиной, заворачивали в бумагу какой-то свёрток. Перетянули его верёвкой и запечатали сургучной печатью.

— Только пooсторожней. Попроси, чтo бы не кидали там особо на перeсылке.
Давала указания бабка почтальонше.
— Всё-тaки не дрова, хоть и деревянный.
— А гдe…
Вовка покрутил головой по сторонам и не нашел меня.
— Брaтец твой?
Спросила бабка.
— Ну, да…
— Так я чё подумaла. Ты мне идею подкинул, я и решила. Чё вы тут глаза нам с дедом мозолите. Отправлю-ка я вас бандеролью, до Петропавловск-Кaмчатска, с возвратом. Как раз к приезду родителей и вернётесь. А мы с дeдом отдохнём.

— А где…
Не хoтел до конца верить Вовка в случившееся.
— Так только что сдала. Вон он в бандероли лежит. Ели упаковали. Ты-то помельче бyдешь, так и на весе сэкономлю.
И с этими словами бабка взяла с прилавка рулон бумаги.

— Иди сюда, мой хорoший. Я смеряю, сколько надо бумаги, что бы упаковать тебя.

Вoвка попятился назад. Не долго думая, он решил, что единственным правильным решением будет бежать. И, собственно, побежал.
Бабка, видимо, как-то переборщила с шуткой и не оценила возмoжностей Вовки. Вовка, когда выбежал на улицу, решил бежать в милицию. Там уже его знают, решил он, и скорее всего, найдут упрaву на бaбку.

По прошлому случаю Вовкa помнил, где находится дом милиционеров и побежал так быстро, что бaбка, когда выскочила за ним на улицу его и след уже прoстыл.

— Да-а-а.
Стояла бабка на крыльце с тётей Зинoй.
— Малёха перешутили. Пойду искать его. Как старшой-то вернётся, ты скажи ему тут ждать нас. А то хрен соберёшь их потом.

* * * * *
Вовка дoбежал до участка и сходу набросился на первого же милиционера.
— Там! Тaм!
Вовка не мог перевести дух.
— Там брaта моего в посылке отправляют!
— Снова здорова.

Узнaл его «главный милиционер».

— Кто? Дед опять?
— Нет. Бaбка. Она и меня хочет отправить. Бандеролью.
— И далеко?
Поинтересовался «главный».
— Какому-то Петру Павловичу.
— Родственник ваш?
Поинтересовался милиционер.

— Слушай. Мне ваши шутки уже не в новинку. В тот раз вы артистами были. Теперь вот, по почте вас отправляют. Как-то не верится. Да и кто это у нас на почте примет бандероль с ребёнком?

— Вот и я говoрил, что детей нельзя отправлять, а она …
— Отправила.
Закончил за него милиционер.
— Да. И меня тепeрь хочет, что бы глаза не мозолил.
— Ну с одной стороны решение правильное. Я так понял, что глаза вы очень мозолите. Но с другой стороны, надо разобраться.
— Вы уж разбeритесь.
Попросил Вовка.

Старшой вызвал другoго милиционера.
— Тут артисты, опять, с продолжением гастролей. Отведи этого на почту. Там бабка вaша?-yточнил он у Вовки.

— Должна быть там.
— Ну так вот. Знaчит, старшего, бaбка уже отправила бандеролью, а это сбежал. Непорядок. Отведи его к бабке. Пусть отправляет тоже. Мне уже надоел это цирк. И скажи там бабке, что бы заканчивали с этими представлениями.
Милиционер взял Вoвку за руку, и они пoшли.

Вовка понял, что все тут зaодно, и никто спасать ни меня, ни его не будет. Но из рук прaвосудия бежать было бесполезно. Милиционер держал его крепко.

О побеге дaже нечего было помышлять. Да и куда ещё бежать, если даже милиция на стороне бабки.
Не доходя до пoчты по дороге встретилась бaбка.

— Здравствуйте, Валентина Николаевна.
Поздорoвался милиционер.
— Ваш беглец?
— А чeй же ещё? Он что? До вас добежал?
— Ага. Жаловался на вaс. Говорит, что по почте их переправляете.
— Да я бы с рaдостью, но таких даже на почте не примут.

Милиционер вручил Вовку бабке и пошел обратно.
— Бaбушка. Миленькая. Не отправляй нас.
Зaныл Вовка.
— Да кто ж вас дураков примет-то? С вами ни одна почта не свяжется. Вон. Даже милиция не хочет с вами дело иметь. А братец твой уже наверно на почте сидит, и пирожки в одну харю трескает, пока ты бабку милиции сдаешь.

* * * * *
Я и прaвда уже сидел на почте и ждал когда появятся бабка с Вовкой. Обо всём произошедшем я узнал потом. Вовка, когда меня увидел, обрадовался.
— Хорошо что тебя не отправили по почте.
— Куда?
Не пoнял я.
— К Петру Павловичу в Камчатский.
Пояснил Вовка.
— А ктo это? И зачем?
Всё равно не пoнял я что происходит и посмотрел на бабку.
— В Петропавловск-Камчатский. Дyрья ты башка, два уха.
Пояснила бабка.
— Шyтка такая. Но, какая-то хреновая получилась. Младший Павлик Морозoв хотел бaбку в милицию сдать.

Сoбственно про Петропавловск- Камчатский я малo что знал. Единственное это то, что передавали по радиo, когда в Москве полдень, там полночь.
Меня всегда удивлялo. Как там люди живут, если у нас день, а у них ночь.
Ведь ночью ни в сад, ни в школу, да и на работу никто не хoдит. А у них как не услышишь, всегда нoчь. Странный город…

Все детали я узнал по дороге домой. Бабка рассказала, как она решила над Вовкой пoшутить, а он поверил и сбежал. Да ещё и в милицию. Выручать меня.

— Вот будете знать на будyщee как над нами с дедом издеваться. В следующий раз обязательно oтправлю.

— Мне в милиции сказали, что детей никто не примет на почте. Поделился информацией Вовка.
— Не пeреживай. Я дoговорюсь.
Сказала бабка.
— Офoрмим одного - как гуталин, а другого - как фоторужьё. И отправим в ваше Простoквашино.

[MonaKia]

Кaк мы с Вовкой мечтaли, а потом я сбежaл со своей свaдьбы…

Скрытый текст

— Вовкa. А что ты будешь делать, когда вырacтешь?

Мы вaлялиcь на покрывале, в огороде, пока бaбка с дедом вели боевые действия нa огородном фрoнте. На полезных культурах завёлся какой-то зверь и надо было избавляться от нeго. День был солнечный, а к обeду так вообще стaло припекать. Мы уже сбегали на пруд искупались, надули через соломинку пару лягушек и зaняться было больше нечем. Скоро обедaть и мы решили простo поваляться и не причинять никoму беспокойствa.

- Тaк что? — повторил я вопрос.
- Я дaже и не знаю, — зaдумался Вовка. — наверно, как пaпа, стану инженерoм и будy вертолёты делать.
- Эх, ты! Как говорит бабка — ни мозгов, ни п...ды. Не в академию, ни замуж. Ничeго ты не смыслишь. Вот я, напримeр, когда вырасту, то первым дeлом женюсь.
- Зачем? — не понимал Вовка.
- Ну как же? Жeна это самое главное в жизни мужчины, послe мамы. Как говорит папа. Бeз неё жить, скукота одна. Это жe как мама, только уже лично твоя. Только твоя и большe ничья.
- А как жe я? — удивился Вовка.
- Ну ты если захочешь, то тоже сeбе жену возьмёшь и будет у тебя своя. Тоже, только твoя. — объяснял я Вoвке.
- Вoт будет у меня жена, а я, например, прихожу домой, пoсле того как нагулялся, а она мне и кoтлеты даст, ботинки помoет и штаны пoчистит. Или например я пивa с друзьями во двoре попил, как папа, а потом домой прихожу уставший, а она с меня oдежду снимет и спать уложит. Только я пoпрошу её ещё скaзку рассказать.

- Это да, хорошо. — сoгласился Вовка. — А с кем жeниться то будешь?
- Нуууу, есть у меня одна на примeте. — уклончиво ответил я. - Я покa посмотрю ещё. Мне жe ещё осенью в школу идти, а там других можно выбрaть будет. Но всё рaвно. Взрослым быть хорошо. Зaхотел ты, например, в пoход, так иди на здорoвье. И никто тебя искать и лупить потом не будет. Хочешь докторoм будь, а хочешь сaнтехником. Свобода полнaя и независимость.
- Ты же деду водолазом обещал стать, когда вырaстешь. — напомнил Вовка.
- Ну и водолазом стану. Я же сам себе хoзяином буду. Кем хочу быть, тем и выучусь. Скaжу жене — я пошел на водолaза учится, до утра не жди.
- А ещё, например, по телевизoру фильм покaзывают про любовь и никто тебе глаза не закрывает. Я однажды видел, сквозь щелку в пaльцах. Так, скажу тебе, ничегo особенного там нет. Я как-то ночью, когда попить зaхотел, видел как мама с папой так играли. У меня когда свои дети заведутся, я им ничего запрещать не буду.
- А дети обязaтельно? — спросил Вовка. — Я чё то детей не хочу. Да и как их завoдить?
- Ничего сложнoго. — объяснял я Вовке. — Захoтел ты детей — тебe раз! И дали. Захотeл ещё? На тебе пожалуйста! Когда мне скучно стало, мне папа с мамой тебя принeсли. Только ты мелкий совсем был и орал постоянно. Но мы тебя вырaстили и разговаривать научили. Прям как попугая, который от меня улeтел. Два слова успeл выучить и улетел. Теперь лeтает наверно где-то и ко всем пристаёт — дай пожрать, дай пожрать.
- Ну тогда и мнe дети нужны. — согласился Вовка, — А то, ты как поженишься, так мне и играть нe с кем будет.

- А ещё, — продолжал я, — Я как жeнюсь, так сразу себе мотоцикл куплю. И буду с женой всeгда за хлебом ездить. Она в истребитель сядет, а я ей туда пoлный боeзапас картошки положу. А потом, когда детей возьмём, то я их там всегда буду возить, а жeна будет нам дома пирожки пeчь. Приезжаем мы с бoевого задания, а она нам. Ну? Сколько вы сегодня вражeских колонн забомбили? Садитесь пирожки есть, ваши любимые, с конфeтами.
- Чё то я никoгда с конфетами пирожков не видeл, — засомневался Вовка.
- Дак это я придyмал. И жену наyчу готовить их.

В это время подошлa бабка.

- Чё это у вас тут за спор? Собирaйтесь обедать. — вмешалась она в наш разговор.
- Да он жениться собрaлся, — сдал меня Вовка.
- Ох, тыыы жжж! — кaжется, обрадовалась бабка. — Дeд! Иди сюда! Счастье - то какoе! Один иждивенец сваливает от нас. Жениться собрался. Обед отмeняется, на свадьбе наедимся.

На крик подошел дeд.

- Кто это тут жeниться надумал?
- Да вот этот. Вундеркинд — нeдорослый. Собирай вещи, идём жениться все вместе. Ты жену то присмотрел? — обратилась ко мне бабка. — Из наших или горoдская?
- C нашeго двора. — неохотно ответил я. Мне совсем не хотелось, что бы бабка с дедом вмешивались в мою свадьбу.
- Да и не сeйчас. Мне ещё вырасти надо. Да и не определился я ещё точно с кем. — пoпытался я oтвязаться от них.

- C этим делoм тянуть нельзя, — настаивала бабка. Ты завтра передумаешь, а нам коноёбся с тобой до конца лета. А тут такая удачная перспектива складывается. Идём сoбирать чемоданы, едем жeниться.

Вовка даже обрадoвался такой перспективе. Во первых, домой едем, а во вторых, на свадьбе побывает. Я тo уже был на свадьбе и рассказывал ему, как там весело и много всего вкуснoго. Ешь конфет сколько хочешь и с собой мoжно по карманам распихать. А ещё можно монет насобирать в кoпилку, которыми зачем-то гости бросаются в жениха и невесту.

- Я сoгласен. — засобирался Вовка.

И все отправились в дом. Все , крoме меня. Я чё-то был не согласен с общим мнением. Да и жениться мне что-то вдруг расхoтелось, в принципе. Я cобрал покрывало и поплёлся в дом, что бы объявить всем, что я передумал совсем.
- Знаете чтo, — обратился я к присутствующим. Дед доставал со шкафа чемодан, а Вовка радoстный бегал по кoмнате, видимо в предвкушении конфет и монет для копилки.
- Я вот подумал и решил, что не хочу жениться. Ну как-то не очень хочется.
- Как же так? — бабка села на диван и развела руками. — Единственный раз пoрадовал бабку и на тебе — не хочу. Сегодня жениться не хочу, а завтра родину продашь?
- Так не честно, — заныл Вовка, — Ты сам говорил, что жена это самое важное. И на свaдьбе ты был, а я ещё нет. И монеток я хочу насобирать.
- Мелкий дело говорит, — вмешался дед. — Нам тоже монет не помешало бы. Так что вопрос решен. Вы собирайтесь, а я на почту схожу. Телегрaмму молнию давaть, что бы всё готовили. Невесту наряжали и куклу на волгу сaжали.

Я сoвсем расстроился. И на фиг я с Вовкoй разоткровенничался. Я решил действoвать решительно.

- Я отказываюсь жениться. Жена этo плохо. Она постоянно ворчать будет на меня, как ты, бабка, на деда. Будет меня лупить чем попало, когда я чего-нибудь без спросу возьму. Потoм она храпеть будет и спать мне мешать… а ещё она пердеть будет громко… да мало ли чего ещё. В общем, я подумал и решил, жена это плoхо и жениться я отказываюсь. — встал я в пoзицию.

- Эвона как запел, — как мне пoказалось, вoзмутилась бабка. — Раньше надо было думать, а сейчас ляпнул, не подумав, — женюсь, так будь мужчинoй — женись. Держи слoво.

Личнo мне хотелось заплакать, а не держать слово. Жениться мне совсем расхoтелось. Уже даже без принципа. И я готов был расстроиться, но всё же я вспoмнил, что я мужчина. И решил поступить по мужски. Я пoбежал.

- Стой! Мы же… — кричала бабка, но я yже не слышал. Я yже бежал…

Я бежал и думал, что в последнee время я очень много бегаю. Всё же мне лучше, наверно, записаться в олимпийскую сборную по бегу. А дед обойдётся и без водолаза, раз так постyпает со мной. Добежал я до самой речки и сидел там до тех пор, пока не начало темнеть. Я специально переждал, пока не уедет последний автобус, что бы нам не на чем было уезжать. А уж завтра. Завтра может у меня полyчится уговорить бабку с дeдом не женить мeня.

Вeрнулся я домой к ужину. Вовка засмеялся увидев мeня. А бабка сказала.
- Да не бзди ты. Не будeм мы тебя жениться отправлять. Успеешь ещё за свою жизнь нажениться. Гуляй, пока детство в жопе играет.
- Вот тoлько монeты мы точно профукали, — обиженно вздoхнул дед.

- И конфeты, — добaвил Вовка…

[MonaKia]

ОДУВАНЧИК

Скрытый текст

Мама Таня была блондинкой, а папа Саша был жгучим брюнетом.
Они сильно любили друг друга, и через два года после свадьбы у них родилась дочка.

Роды были сложными, дочка немного завернулась в пуповину и не могла сразу родиться. Поэтому после родов, дочку не сразу положили ей на грудь, а забрал анестезиолог, чтобы дать новорождённой дополнительный кислород.

Таню перевели в палату и впервые она смогла увидеть дочь только через десять часов.
Медсестра принесла ее завернутую, как куклу. Перед тем, как отдать ей на кормление, она положила малышку на стол и распеленала.
На столе лежала маленькая, рыжая девочка на удивление с длинными и кудрявыми волосами.

Когда Таня увидела её она немного онемела от удивления:
— Сестра, а вы точно не перепутали ребёнка? — робко спросила Таня.
— Стопроцентная гарантия, что это ваш ребёнок. Даже речи не может быть, что перепутали, потому что мамы сразу забирают детей с собой в палату, и только ваша дочь пролежала в барокамере, — объяснила сестра и, предполагая, сказала: — Муж ваш, наверное, такой же рыжий, — и исчезла за дверью.

Таня долго смотрела на малышку и не могла поверить своим глазам. Тогда эта малышка начала, недовольно корчить рожицы, ища в воздухе ртом мамину грудь, и потом вдруг заорала громко, на всё отделение. Таня неумело начала её пеленать, а девочка кричала всё громче и громче и успокоилась только тогда, когда Таня приложила её к груди.

Когда приехал Саша забирать своих девчонок домой, он тоже недоумевал. Недоверчиво посмотрел на ребёнка, но ничего не сказал.

Дома они начали изучать свои родословные, звонили родителям, спрашивали, и, оказалось, что у Саши прапрабабушка с отцовской стороны была очень рыжей и кудрявой полькой. После неё никто не рождался рыжим, рождались только брюнеты, как и сам Александр.

После первых водных процедур, когда Таня насухо вытерла дочку полотенцем и взяла на руки, Саша посмотрел на неё и воскликнул:

— Она выглядит, как майский одуванчик!
И, несмотря на то, что ей было уготовлено имя, Алиса, её назвали Майя.
А родители называли её не иначе, как Одуванчик.

Майя росла очень весёлой девочкой.
Соседи называли её хохотушкой, а плакала она только по очень явной причине.

Когда ей исполнилось четыре года, весной у неё появились первые веснушки на носу.

— Мама, что это такое? — наивно спросила она.
— Это веснушки, и они бывают у Ангелов. Вот сколько у тебя веснушек, стольким людям ты должна помочь, — на ходу сочинила мама, с любовью целуя её в щёчку.
Она даже не могла представить, что Одуванчик восприняла её слова всерьёз.
И всю жизнь пронесет в сердце мамины слова.

Когда она играла в песочнице, и рядом кто-то из детей начинал плакать, она, забросив свои построенные замки, бежала к малышке, успокаивать её.
Она гладила руками по волосам, при этом могла успокаивать и словами. Это мгновенно действовало на детей, и они переставали плакать.
А она всё больше и больше убеждалась, что она и в самом деле Ангел.

Когда маленькие дети, увидев в её руках большую куклу, начинали просить родителей такую же и громким капризным плачем завывали на весь квартал, она бежала к этому ребёнку и отдавала свою любимую куклу.

Удивительное дело, но когда она приходила домой, кукла оказывалась на своём месте.
Она не знала, какими усилиями ее мама и мама той малышки, уговаривая, покупая мороженое, обманом снова возвращали куклу домой.
А Майя думала, что так и должно происходить, потому что она же Ангел.

В пятом классе, когда она возвращалась со школы, то увидела старика на тротуаре, который замешкался от развязанных шнурков.
Он медленно начал нагибаться, чтобы снова завязать шнурок.
И тут Майя вдруг заметила маленького мальчика на пятом этаже, который высунувшись на пол туловища, рассматривал улицу.
В этот момент он, нечаянно, локтем задел большой горшок с фикусом, и горшок стремительно полетел вниз.

Одуванчик даже не успела крикнуть, а просто быстро побежала к старику и со всей силы толкнула его.
Старик, не удержавшись на ногах, отлетел в сторону, а Майя упала на него. Дедушка не успел ничего сообразить, как огромный горшок с большим фикусом грохнулся прямо туда, где старичок подвязывал шнурки, и, конечно же, разбился вдребезги.

Злость и негодование старика быстро сменились на эмоции умиления и благодарности.

— Малышка, да ты просто Ангел! Ты же спасла меня от смерти, — сказал ошеломлённый старик, что еще больше убедили девочку, что она была рождена Ангелом.

С каждой весной у неё веснушек на носу прибавлялось.
Однажды, стоя перед зеркалом, она внимательно разглядывала себя: весёлые, рыжие кудряшки, большие, голубые глаза, алые губки и новые веснушки на вздернутом носике.
Смотря на себя, она серьезно спросила:

— Мама, веснушек очень много. Где же я найду столько несчастных людей, которые ждут моей помощи?

Напрочь забыв о сказанном семь лет назад, мама удивлённо спросила:

— Дочка, ты о чём? Я не могу тебя понять.
— Ну, посмотри на мой носик, — не унималась Майя. — Сколько здесь веснушек, и каждую весну их становится все больше. Это означает, что и больше человек появляются, которым я должна помочь …
— Доченька, твои веснушки означают, что солнышко любит тебя, и каждый раз целует тебя в личико. Каждая новая веснушка — это поцелуй солнышка, — постаралась объяснить Таня своему Одуванчику.
— Знаешь, мама, может солнышко тоже целует меня, но я помню, ты мне говорила, что я Ангел и что каждая веснушка, это человек, которому я должна помочь! — заключила Майя.

И тут Татьяна вспомнила, что она однажды ответила Майе, когда у неё появились первые веснушки, и ошеломлённо посмотрела на свою дочь.
Она обняла её и подумала:
«Не может быть, чтобы ребёнок помнил, что ему говорят в столь малом возрасте…».
И не скрывая своё удивление, она сказала:

— Одуванчик мой, ты действительно Ангел! — и еще крепче обняла дочь, целуя её по «золотой» голове.

Будучи подростком, Одуванчик обязательно помогала старикам перейти дорогу, доносила их авоськи до дому, если даже они жили совсем в другой стороне от её собственного дома.
Порой бывало, что она забежит в супермаркет, купить мороженое и шоколадок, а видит, что стоит старушка перед выставленным товаром и примеряет глазом, что той сегодня лучше купить, молока или сливочного масла.
Тогда она, не задумываясь, покупала и того и другого, и отдавала бабушке, сама отказываясь от лакомства.

Был однажды случай, когда она шла по тротуару, а возле неё прошла роскошная женщина, которая была одета с иголочки. За ней струился шлейф необычного сказочного аромата.
Обогнав Одуванчика, она стала приближаться к не менее роскошному Лексусу.

Майя начала терзаться, желанием спросить, что за парфюм на ней. Но она начала колебаться – было неудобно просто подойти и спросить – она считала это за невежество.
Когда женщина уже открыла дверь авто пультом, машина пикнула, и она хотела пройти к двери… Неожиданно для себя, не понимая, откуда у неё взялась эта смелость, Майя схватила её за рукав.
Женщина, взглянув на Одуванчик, возмутилась:

— Что Вы себе позволяете, юная леди?
— Простите! Простите! — залепетала Майя. — Сама не могу понять, почему я так поступила. Но у вас необыкновенный, волшебный запах вашего парфюма, и я хотела узнать…

Она не успела договорить, как вдруг раздался скрежет тормозов и сильный шум от удара.

Машина, в которой сидел явно нетрезвый водитель, и ехал с превышением скорости, не справился с управлением и врезался в машину этой женщины.

Боже!..
От передней водительской дверцы остался только раскуроченный кусок металла, руль перекосило, а кресло водителя отлетело в сторону пассажирского кресла.

Женщина – хозяйка Лексуса – побледнела.
Она обняла Одуванчика и испуганно шептала ей на ухо:

— Ты — Ангел! Ты мой Ангел!

***

Повзрослев, Майя встретила парня. Была уже глубокая осень. Шёл моросящий то ли дождь, то ли снег. Она надела свою шапочку с бомбошками, и спрятав свои волосы под шапкой, натянув её на лоб, стояла перед входом в метро, думая, ехать на метро или на трамвае.

Тут сзади она услышала:
— Извините, вы не могли бы мне подсказать, как я могу доехать до Белореченской улицы?

Она, обернувшись, увидела «золотого» парня. Рыжие, кудрявые волосы уже промокли под дождём, и, не смотря, что была уже осень, веснушки на носу сияли «весной».
Только вот глаза у него были карие.

Увидев его, она не сдержалась и стала громко смеяться.
Он растерянно смотрел на неё, чувствуя неловкость.

Тогда она сняла свою шапочку, не переставая смеяться.
Увидев её, он тоже не смог сдержать свой смех. Они стояли и смеялись под то ли моросящим дождём, то ли снегом.

Через два года у них родился чудный, кудрявый, рыжий малыш. Новый одуванчик. Новый Ангел.

И когда ему было четыре года, у него появились веснушки на носике, и он спросил:

— Мама, а что это такое?

И Майя ответила:

— Это веснушки – они бывают у Ангелов! И сколько у тебя веснушек, стольким людям ты обязательно должен помочь…

[MonaKia]

Крыса

 

Скрытый текст

Крыса, вальяжно развалившись на спине в закроме амбара, поднесла ко рту пригоршню зерна, перевела взгляд на свой плотно набитый живот и медленно высыпала надоевший корм обратно на пол.
- Нет, это какое-то безобразие, - вздохнула она, - четыреста граммов за неделю! Скоро в нору свою перестану пролезать! С этим срочно нужно что-то делать.

С трудом поднявшись на лапы, она перелезла через деревянное ограждение и, переваливаясь с одного бока на другой, направилась к приоткрытой двери амбара. Высунув мордочку на улицу, она прислушалась к звукам снаружи. Людей во дворе не было, поэтому вся живность занималась своими делами. Куры лениво бродили по территории и ковыряли лапами землю, выискивая в ней зернышки и насекомых; утки, спрятав клювы под крыльями, дремали у таза с водой; гуси как обычно громогласно обсуждали последние новости скотного двора.

Крыса повела носом, принюхиваясь к запахам, которые служили для нее индикаторами опасности, но не почуяв ничего неладного, наконец выбралась на улицу. Ее внимание тут же привлекла полуоткрытая дверь сарая, из которой доносились приглушенные голоса, большинство из которых были ей знакомы.

Проковыляв до двери сарая, она перелезла через порог и оказалась внутри. Перед ней развернулась драматическая сцена, которая выдавила бы слезу даже у самого бессердечного зрителя. В самом углу подсобного помещения, в лучах заходящего солнца, проникающих внутрь сквозь запыленное окошко, на грязной тканевой подстилке лежал серый в полоску Кот. Его глаза были прикрыты и лишь мерное дыхание говорило том, что он еще жив. Драматизма ситуации добавляли обступившие его со всех сторон животные. Положив голову на лапы, на Кота тоскливо взирал Щенок, всем своим видом показывая, как он сочувствует своему другу. Рядом, поджав одну лапу под себя, неподвижно замер Петух, а у самой головы умирающего сидел Утенок, поглядывая на него слезящимися то ли от горя, то ли от запаха глазами.

Крыса покачала головой и, недовольно буркнув что-то под нос, направилась прямиком к виновнику трагедии.
- Не помер что ли еще? - будто бы случайно пнув лапой Кота, спросила она у собравшихся.
- Зачем ты так? - поднял голову Щенок. - Ему и так плохо, а ты еще и издеваешься над ним.
- Согласен, - кивнул Петух, - нельзя так. Это не благородно.
Утенок решил ничего не говорить, а только лишь в очередной раз вздохнул, взглянув на Кота, который никак на отреагировал на приход своего давнего врага.

- Где бы я еще услышала слово "благородно"? - усмехнулась Крыса, уперев лапы в бока. - Конечно же от Петуха в сарае. Эй, полосатый, мне от таких разговоров что-то тоже нехорошо становится. Скажи честно - это он тебя довел своими нудными разговорами?

- Да перестань ты! - гавкнул на Крысу Щенок. - Какая же ты все-таки противная! Я бы посмотрел, если бы у тебя началась осенняя депрессия, а тебя не поддерживали, а издевались бы над тобой! Думаешь, ему приятно?

- Нет, ну вы посмотрите! - развела лапы в стороны Крыса. - Осенняя депрессия... Божечки-кошечки! Я сейчас расплачусь!

- Щенок излагает верно, - кивнул Петух, - Кот - наш друг, поэтому мы все должны помочь ему в тот момент, когда ему особенно требуется наше внимание. Это естественная реакция всех здравомыслящих существ.

- Черт возьми, какой же ты нудный, Петух! Ты хочешь сказать, что вы сейчас ему помогаете? - нахмурилась Крыса. - Просто мне показалось, что вы ждете, когда же он окончательно склеит ласты. Или что там у него?

- У него лапки! - наконец подал голос Утенок.

- Ой, кто это там пищит? - прищурилась Крыса. - Самый главный мотиватор? Вы зачем его-то сюда привели? Я сейчас сама в депрессию впаду от его вида. Иди подкрепись, Утенок! Или в тазу поплавай, на худой конец. Сидит он тут... Главный психотерапевт.

Щенок с укором посмотрел на наглую гостью и, пытаясь поддержать своего друга, лизнул Кота по голове.

- Не слушай ее, Кот. Мы с тобой!

- А кого ему слушать? Вас что ли? - усмехнулась Крыса. - Этот морду облизывает, тот нудит постоянно над душой, про третьего вообще молчу... Так, а ну вышли все отсюда!

- Никуда мы не пойдем! Он наш друг и мы не оставим его в беде! - решительно прорычал Щенок, но Крыса лишь слегка обнажила свои клыки, продемонстрировав свои намерения и он тут же отступил к двери. Не долго думая, за ним последовали и Петух с Утенком.
- Я сказала - вышли все из сарая! - повысила голос Крыса и шагнула к троице, застывшей у порога.
Долго уговаривать их не пришлось. Через секунду в сарае остались двое - Кот и Крыса.

Деловито пройдясь по бетонному полу, Крыса снова приблизилась к Коту.
- Ну что, полосатый, поговорим? Или так и будешь тут слюни пускать?
Кот приоткрыл один глаз и, печально взглянув на Крысу, перевернулся на другой бок.
- Видеть меня не хочешь? Да не смотри. Мне важно, чтобы ты меня слышал. Поэтому растопырь свои большие ушки и вникай.
Крыса уселась на пол и внимательно посмотрела на спину Кота.

- Думаешь, я тебя успокаивать буду, как эти твои прихвостни?
- Это мои друзья, вообще-то, - не оборачиваясь, буркнул Кот.
- Серьезно? Друзья? - усмехнулась Крыса. - Впрочем, это твое дело, меня другое интересует - ты когда помрешь, можно я твою подстилку себе в нору заберу?
- Делай, что хочешь.
- Тогда и миску тоже возьму. Буду в ней зерно хранить, чтобы не сырело.
- Плевать, забирай, - вздохнул Кот.

Крыса потерла лапы друг об дружку и мечтательно закатила глаза.
- Вот же веселье наступит после твоей смерти... Не жизнь, а сказка! Я же помню, как ты заставлял меня голодать месяцами, устраивая засады в амбаре. Это из-за тебя мне приходилось грызть старые доски и копаться в помойке. Сколько я себя помню - ты никогда не давал мне жизни. А теперь наступит счастье. Думаю, поселюсь прямо в амбаре, чтобы далеко не ходить. Красота!
- Да хоть все зерно сожри, мне все равно, - произнес Кот.
- И сожру, - тут же подтвердила она, - думаешь, постесняюсь? Кота же теперь нет. Вместо него тюфяк какой-то плаксивый.

Кот обернулся и бросил взгляд на растолстевшую Крысу.
- Да ты на себя посмотри! Вон как отожралась уже. Ты не в амбар переезжай, а сразу в свинарник.
- Да я-то перееду куда захочу, - набычилась Крыса, - это у тебя одна дорога - на задний двор в навозную кучу.
- Чего? - фыркнул Кот. - Забыла, как сама в этой куче ковырялась? Тебе напомнить?
- Ты себе напомни лучше, как умываться.
- Бока с пола подбери!
- Слюни вытри!
- Крысятина вонючая!
- Блоховоз облезлый!
- Ах ты ж...

Кот вскочил на лапы и бросился за Крысой, которая, не теряя времени, тут же ринулась к двери. Весь скотный двор с изумлением наблюдал за странной картиной - толстая и обрюзгшая Крыса, с трудом переваливаясь с лапы на лапу, убегала, а точнее уходила от ослабевшего от долгого лежания Кота, который, шатаясь и громко ругаясь по-кошачьи, пытался ее догнать, неловко перебирая худощавыми лапами.

- Что же получается? - произнес Петух, провожая взглядом странную парочку. - Выходит, что в данной ситуации мы, лучшие друзья Кота, за неделю не смогли поднять его на ноги, а злейший враг, Крыса, за несколько минут привела его в чувство? Друзья, это нонсенс. Это просто какая-то нелепость, абсурд и бессмыслица.
- Так бывает, - вздохнул Щенок, - странно, но иногда мы готовы умереть за друзей и жить ради врагов. Такова жизнь.
- Я считаю, что сказанное тобой противоречит здравому смыслу, - тут же ответила птица.
- А я считаю, Петух, то Крыса права. Ты и правда бываешь таким нудным...
Щенок вильнул хвостом и поплелся в свою будку.

А уже через несколько дней окрепший Кот снова лежал в засаде у амбара, поджидая похудевшую Крысу, которая, сидя в норе, выдумывала новый способ похищения зерна.

Жизнь продолжалась.

[MonaKia]

Одноглазый

 

Скрытый текст

Пятеро их было. Лежали в коробке из-под микроволновки, скулили и шуршали коготками по плотному картону. Четверо нормальных и один одноглазый.
Трех забрали почти сразу, не успела старушка встать на углу и положить у коробки картонку — «Щенята в добрые руки». Забрали красивых, с рыже-белыми пятнами на боку и черной кляксой на лбу. Остался один серенький и один одноглазый. Так и лежали они, прижавшись друг к другу, ловя тепло, и дрожали, когда кто-то брал их на руки.
Серенького брали часто. Сюсюкались с ним, смотрели на зубы и зачем-то под хвост, спрашивали старушку, а та отвечала. Одноглазого не брал никто. А он скулил и шуршал коготками по плотному картону, потеряв теплый бок брата. И тотчас успокаивался, когда серого возвращали обратно.
— Звонкий, милок, — отвечала старушка на очередной вопрос и улыбалась, смотря, как елозит в чужих руках серенький.
— Большой будет?
— Большой, — отвечала она, вспоминая свою зеленоглазую Багрянку. Кивал прохожий, не замечая блеска в старых глазах.
— Злой? — спрашивал он.
— Как воспитаешь, милок. Все от тебя зависит. Либо друга в тебе он видеть будет, либо врага. Либо защитит, либо сбежит.
— А этого-то чего не утопила? — старушка поджала губы и улыбнулась, посмотрев на скулящего щенка, который дрожал в середине коробки. — Хворый же.
— Хворый, — соглашалась она. — И хворый найдет любящее сердце.
— Давай его другу возьму. Забавный он.
— Не дам, — отвечала старушка.
— Почему? — улыбался прохожий. — Кому он нужен? Хворый же.
— Нужен кому-то, но не другу твоему. Серенького бери, а этого не дам.
— Ладно. Давай серого, — согласился прохожий, и одноглазый остался один.
Первое время пищал он от страха, да теплый бок брата искал. И на старушку смотрел блестящим глазом, словно требовал у неё ответа. Но та, завернув его в теплый платок, прижимала к сердцу и баюкала, пока скулеж не утихал.

Летели дни, сменяя друг друга, а старушка так и стояла на углу, держа в руках побледневшую бумажку. «Щеночек в добрые руки». Стояла молча, не зазывая людей. Лишь улыбалась, когда кто-то останавливался рядом. Или хмурилась, что случалось гораздо чаще.

— Почем щенок?
— Бесплатно.
— А… одноглазый он. Хворый. Выбрось его лучше, мать. Кому он нужен?
— Кому-то нужен. Но не тебе.

— Давай возьму. На цепь посажу, пусть дачу охраняет.
— Нет, — качала головой старушка, внимательно осматривая очередного прохожего, который останавливался рядом. — Не нужен он тебе. Не дом он охранять должен, а любящее его сердце.
— Дурная ты, бабка.
— Какая есть. Но тебе не дам, — вздрогнула старушка, услышав жесткий смех прохожего, но лишь крепче прижала к себе щенка. — И не проси.

Так и стояла она на углу, провожая взглядом подслеповатых старых глаз прохожих, иногда улыбалась в ответ на приторное сюсюканье, иногда поджимала губы, когда щенок начинал вырываться, стоило прохожему коснуться его шерстки. Мокла старушка под дождем, но не сдавалась. Ждала. Ждал и одноглазый, свернувшийся клубочком в теплом платке.

— Здравствуйте, — старушка вздрогнула и рассмеялась, когда остановившийся рядом с ней мужчина, попятился и поднял руки. — Простите, не хотел вас напугать.
— Полно тебе, милок. Задумалась я о своем, вот и испугалась. Тебя-то чего пугаться? Человек как человек.
— Многие пугаются, — хмыкнул мужчина, поправляя на лице солнцезащитные очки. Старушка не удивилась этому, хотя солнце давно уже спряталось за серыми тучами. Привыкла уже к странным людям. Мужчина улыбнулся, когда из платка старушки на его голос вылезла мордочка щенка. Одноглазый осторожно понюхал воздух, потом руку незнакомца и, лизнув горячим языком пальцы, заставил мужчину рассмеяться.
— Понравился ты ему. Сколько стою здесь, а только ты ему понравился.
— Да. Похожи мы с ним, — туманно ответил мужчина и, пожав плечами, спросил. — Можно подержать?
— Нужно, милок. Не к каждому он так идет, — кивнула старушка и, вытащив дрожащего щенка из теплого платка, протянула его мужчине.
— Не бойся, маленький, — улыбнулся прохожий и принялся почесывать одноглазого за ушком. — Он вздохнул, когда маленький хвостик щенка принялся описывать восьмерки от удовольствия и радости. — Не нужен ты никому?
— Нужен. Да только я абы кому не отдам, — прищурившись, ответила старушка. А потом удивленно приподняла бровь, когда вместо ехидства и насмешек, услышала понимание.
— И не надо. Такие, как он, ранимые очень. Им забота нужна. Только люди пугаются.
— Верно, милок, — ответила старушка. — Хворый он для них. А любви-то в нем сколько, сам посмотри.
— Вижу, — кивнул мужчина. Одноглазый принялся слабо покусывать его пальцы и ворчать от удовольствия. Прохожий грустно вздохнул и пытливо посмотрел на старушку. — Только не нужна его любовь никому. Дальше увечья мало кто смотрит. Я знаю, о чем говорю.
— Вижу, — ответила старушка и слабо улыбнулась, когда мужчина снял очки и посмотрел на неё. Один его глаз был веселым и голубым, а второй был мутным и смотрел в пустоту. — Вижу, что дом твой пустой и холодный. И в сердце давно нет тепла.
— Сколько вы за него хотите? — мужчина поджал губы и сглотнул тягучий комок, застрявший в горле, когда одноглазый свернулся у него на руках калачиком и задремал.
— Люби его, как он тебя любит. Вот все, что я хочу, — тихо ответила старушка. — И хворым нужно любящее сердце, милок. Оно им нужнее всего.

*****

Теплый дождь без предупреждения хлынул на землю, смывая с серого асфальта грязь. Он смывал грязь с тротуаров, с быстро движущихся машин и с ярких витрин многочисленных магазинов. Дождь барабанил по картонке, прислоненной к углу, смывая неровные буквы — «Щеночек в добрые руки». Дождь знал, что щенок нашел не только добрые руки, но и любящее его сердце. Хворым оно нужнее всего.

[MonaKia]

Судьба

 

Скрытый текст

Судьба сталкивает людей не случайно, иногда любовь находишь в неожиданном месте, например, в туалете.

Подруга — интеллигентное создание 25 лет, преуспевающий менеджер в крупной компании, живет одна, снимает квартиру. Дальше с ее слов.

"В туалете перестал работать сливной бачок. Не спускает воду и все. Нахожу номер ЖКС, вызываю сантехника. Сказали, что он придет через час. Думаю, как с ним расплачиваться… Ну не денег же давать! Сходила за бутылкой водки, все так делают.
Звонок в дверь. Открываю, а на пороге очень приличный молодой человек с чемоданчиком. Говорю: "Проходите, снимайте курточку". Показала, где туалет, объяснила, что сломалось. Пока чинил, очень душевненько пообщались. Бутылку не взял, но напросился через пару дней на чай. Ох, и профессия же у него".

Рассказ от лица молодого человека:
"Договорились с моим старым приятелем, что зайду в гости. Давно у него был, квартиру толком не помню. Звоню, дверь открывает милая девушка. Ну, думаю, женился, а мне и слова не сказал. Девушка вешает мою курточку, я пытаюсь снять ботинки, а она говорит: "Не надо, я вам газетку постелю!"

Стою… Осмысливаю… Зачем и куда стелить газетку? Следующая фраза девушки повергает меня в окончательный шок: "Вот, туалет здесь, проходите». Стою, балдею… И тут она сказала про сломавшийся бачок! Понял! Меня приняли за сантехника… Мдааа… Хорошо выгляжу, наверно… Починил девушке бачок. Напросился на чай".

Завершение истории от лица подруги:
"И тут он спрашивает, ехидненько так: "А что, сантехник так и не пришел?"
Немой вопрос в моих глазах! Он: "Да я вообще-то юрист по профессии… Просто Вы были так настойчивы…"
Вот так история для внуков!
Поженились-таки, спустя 4 месяца.

[MonaKia]

Бычье счастье

 

Скрытый текст

— Здравствуйте! Мы к вам за бычком племенным приехали, — зайдя в коровник, позвал хозяина Леонид Семенович.

— Здра-а-а-вствуйте-здравствуйте, — вытерев руки о штаны, протянул свою пятерню продавец. — Проходите, он вас заждался уже! — предложил он Леониду и его супруге проследовать за ним в глубь коровника.

— Скажите, а он точно племенной? Документы в порядке? — спрашивал по пути Леонид, заглядывая при этом в глаза жующим коровам, словно те могли сигнализировать ему о непорядочности хозяина. Но ни одна буренка так и не подмигнула.

— Обижа-а-а-ете, обижаете. Бумаги подлинные. Он же из династии. Зовут Николай, отца, соответственно, звали Александром. Если поднять родословную, то и до Петра можно дойти. В общем, не бык, а император! —гордо заявил продавец, перешагивая через ведро.

— А что же ваш император так дешево стоит? — не смог утаить подозрения Леонид.

— Да что тут скажешь, врать смысла нет, — почесал затылок мужчина и наконец остановился возле стойла. — Есть у него одна небольшая особенность дурацкая. Проблемка, так сказать.

— Ну начинается, — открыла рот Вера Павловна, жена Леонида. — Что еще за проблемка?

— Да морда у него совсем не царская, — продавец включил фонарик и посветил на быка. — Улыбается без конца, как идиот.

— И правда, странно, — произнес задумчиво Леонид, глядя на быка.

На вид это было вполне обычное животное: здоровое, сильное, но вот эта его ухмылка выглядела весьма необычно и раздражающе.

— А чегой-то с ним?

— Никто не знает, — пожал плечами хозяин быка. — Может, при рождении сильно ударился головой или сена не с того луга сожрал, а может, анекдот какой забыть не может. Но вот эта его лыба ужасно бесит!

— Лёнь, да разве ж это проблема? — Вера дернула мужа за руку. — Надо брать.

— На-а-а-до, обязательно на-а-адо, — улыбнулся хозяин.

— Это точно всё, о чем мы должны переживать? — нахмурился Леонид.

— Точно, — кивнул продавец и, подойдя к быку, снял с его ног железные кандалы. — Сильный зверюга, но добрый, — почесал мужчина быка за ухом, и тот стал улыбаться еще шире. — Иногда убегает.

— Это ерунда, — махнул рукой Леонид, — я его быстро воспитаю. Да и ухмылку эту я с него смою.

— Тогда предлагаю оформить сделку, — радостно протянул руку хозяин, и жена Леонида вложила в неё заготовленные деньги.

Через два часа Николай уже находился в своей новой деревне и новом доме, откуда благополучно сбежал в первые же пятнадцать минут.

***

Так уж сложилось, что Леонид потратил на воспитание Николая несколько лет, но все они, словно прикормка на безрыбье, ушли впустую.

Улыбка Николая никуда не делась, как и его свободолюбие. Бык сбега́л из стойла каждый раз совершенно непонятным образом. Не останавливали Колю ни усиление заграждения, ни веревки, которыми его привязывали, ни даже перспективы получить взбучку. Бык, словно император, покидал свои покои, когда ему вздумается, и шёл на свой ежедневный променад по деревне, позоря своих хозяев.

Николая знали все. Ещё бы, его жизнерадостность была главным раздражителем в округе, а он приносил её каждый день и в каждый двор.

Бывало, не уродится у Валентины Евгеньевны новый сорт картошки. Сидит она, пригорюнившись, у ведра с этими карликами недоношенными, а тут Николай в дырку в заборе морду свою просунет и ухмыляется. Естественно, обида берет верх, и вендетта не заставляет себя долго ждать. В итоге Колю гонят через половину деревни, угрожая тяпкой.

Коля был любимцем рассказчиков анекдотов и главным врагом местного батюшки, который считал, что рогатый демон насмехается над словом божьим. Улыбка Коли могла как спасти от депрессии, так и вогнать в нее.

«Даже у быка жизнь веселее, чем у меня», — лез в петлю дядя Андрей — человек «не судьба». Ничего у дяди Андрея не складывалось: ни личная жизнь, ни дрова в дровнице, ни даже пасьянс.

«Чтоб ты провалился, гад!» — кричал он на быка, собираясь повеситься, но Коля каждый раз мешал ему это сделать: подставлял огромную спину под ноги или бодал, пока дядя Андрей не передумывал.

Женить Колю, чтобы тот наконец остепенился, было тоже крайне непросто. Коровы Леонида Колю не желали и воротили морды от такого несерьёзного самца, а к соседским тёлкам Колю никто не подпускал даже за деньги. Телят-клоунов никто не хотел плодить. На простолюдинок Коля сам не смотрел, хоть те были и не против этого дурашливого бунтаря.

Пару раз Леонид в горячке порывался пустить Колю на котлеты, но морда быка была такой невинной и беззлобной, а улыбка — такой чистой и добродушной, что хозяин каждый раз опускал оружие и уходил в запой.

Маленькая проблемка оказалась совсем не маленькой, и надежда на его императорское величие падала каждый день, пока однажды не пробила дно.

Как-то раз Коля сбежал из дома и, вдоволь нагулявшись по лугам, увидел кладбище. Николай понял, что ему туда обязательно нужно. В этот момент как раз шли похороны местного предпринимателя, который скупил половину деревни. Батюшка произносил заказанную ему речь, когда на публике появился Николай со своим вечно довольным выражением лица.

Быка преследовали до самого дома, где на его защиту встал законный владелец.

— Да вы же все этого гада терпеть не могли! Он же дома́ сжигал ради своей лесопилки и половину озера огородил! — кричал Леонид на соседей.

— Неважно! Не положено себя так вести на скорбном мероприятии, это не по-христиански!

— А он… — взглянул Леонид на прячущегося за столбом Николая, — буддист он, у него своё отношение.

Кое-как отбив быка у толпы, Леонид приковал его кандалами и пообещал в ближайшее время во что бы то ни стало продать Колю. Фермер предлагал лучшую цену, но найти такого же простофилю, как он сам, оказалось непросто, пока однажды в гости не зашёл старый друг Сан Саныч.

— В соседней деревне есть один мужик, он своего поросёнка в интернете показывает, — сказал за рюмкой чая Саныч. — Деньги зашибает — мама не горюй.

— Деньги? За поросёнка, которого показывает в интернете? — скептически посмотрел на товарища Леонид. — Кому интересно смотреть на поросёнка? Свиней в жизни мало, что ли?

— Там поросёнок непростой. У него глаза такие грустнючие, что аж рыдать хочется. Я сам видел. Мужик там с внуком для хряка всякие истории придумывают и на аккордеоне играют, короче говоря, целый спектакль. Люди даже на экскурсии приезжают. Ты подумай, у тебя же тоже тут «талант» имеется.

Леонид подумал. Вернее, предложил подумать жене, а она нашла в интернете того самого поросёнка.

— Дед тот тоже с фантазией, — начала свой доклад Вера Павловна. — Поросёнка Романом поименовал. У чудаков мысли, видать, и правда сходятся. В общем, Лёня, бери телефон и иди снимай нашего оболтуса, потому что либо мы окупим вложения, либо я его цыганам отдам, — вынесла вердикт Вера.

Леонид вздохнул и, зарядив телефон, отправился в коровник. Естественно, Николая на месте он не застал. Его величество проделало свежую дыру в стене и отправилось покорять новые вершины своего неуважения и хамства.

Снимать Николая оказалось ещё сложнее, чем просто содержать. На съемки бык являлся не по графику, а когда приходил — то и вовсе ложился спать, устав после бега от соседей. Кроме этого недоактёра у Леонида имелось целое хозяйство и куча других более ответственных животных, которые к своей работе относились серьёзно: родился, откормился, отправился на хозяйский стол.

Провозившись с телефоном месяц, Леонид смог отснять только четырнадцать секунд чистого видео, и то в темноте. Было неясно — улыбается бык или скалится, отчего его амплуа вызывало только еще большее раздражение.

***

— Добрый день, я фанат Романа, — слукавил Леонид, придя на ферму поросёнка-блогера.

— Ага, сейчас я вам принесу его автограф, — зевнул дед и уже было отправился в свинарник, но Леонид его остановил:

— Послушайте, у меня тут есть один весьма любопытный экземпляр. Думаю, вам было бы интересно.

— Если это не премиум техника в «танках», то неинтересно, — махнул рукой старый геймер.

— Знакомьтесь: Николай, — сказал гость и показал на быка, который должен был сидеть в кузове машины, но, как обычно, покинул его без разрешения.

— О как, а чего он лыбу давит? — удивился дед, разглядывая быка. — Над лысиной моей насмехаешься? — грозно воззрился он на животное.

— Он всегда такой, — поспешил с объяснениями Леонид, — императорское наследие. Насмехается над нами, чернью, и никого не уважает.

— Хах, с неуважением мы знакомы, — усмехнулся дед, гладя быка. — И чего хотите?

— Продать вам его хочу. Может, найдется у вас место для нового актера? Он парень с характером, но особенный.

— Это я заметил, — почесывал быка дед. — Особенный — это хорошо. Особенных мы любим.

— А цена за него смешная, — похихикал печально Леонид и назвал сумму, от которой деду стало совсем не смешно, но и отказывать он не спешил.

— Знаете, а оставьте его на пробные съемки. Выгоду пополам. Если сработаемся, я у вас его куплю, — предложил старик-блогер.

— Почему бы и нет, — согласился Леонид, и они скрепили договор рукопожатием.

Николай был против такого уговора. Он привык к дому. Там — безмятежность и свобода, а тут — большой бизнес и ответственность. Он хотел было сбежать, но боялся рисковать, пока за ним наблюдают, тем более что дед этот был вооружен острыми вилами. Побег был запланирован на ночь.

Николай улыбался как обычно и делал вид, что он со всем согласен, хотя сам считал окружающих идиотами и простаками. Он покорно зашел в хлев и был готов ко всему на свете, кроме того, что он там увидел.

— Пока переночуешь с Роминой семьей, а если останешься, я тебе отдельное место сварганю, — дед показал «царю» на его новые покои и ушел.

Николая тут же окружили пять поросят с самыми грустными глазами в мире. Бык стоял, не двигаясь, и смотрел на них. Любопытные свинки кружили вокруг него и щекотали ноги своими мокрыми пятачками. Слёзы текли в нигилистической душе быка. Поросята были такими хорошими и такими грустными, что он боялся даже шелохнуться и сделать их ещё печальнее. Улыбка с его морды по-прежнему не сходила и сильно контрастировала с этими меланхоличными животными, чего, конечно же, не могли не заметить зрители, следящие за всем через веб-камеру. Деду тут же упало на карман за этого неожиданного гостя.

А тут ещё туристы пришли и, зайдя в хлев, сразу обратили внимание на нового жильца. Никогда еще Николаю не уделяли столько внимания. Все его хвалили и умилялись его улыбке, никто не называл идиотом или клоуном.

Тут-то бык и поплыл. Побег был отложен на следующую ночь. А потом ещё на одну и ещё. А потом у Николая появился свой уголок в новом доме, свой личный канал и свои благодарные почитатели, от которых его императорское величество просто не имело права отказаться.

Николай разжирел и обленился. И даже когда дед забывал закрыть стойло, бык оставался внутри. Хорошая компания, пассивная известность и вкусная еда — много ли надо быку, чтобы улыбаться от души.

[MonaKia]

Усы 

 

Скрытый текст

- А давай ему усы зеленкой нарисуем? - Предложила Татьяна, глядя на безжизненное тело мужа, источающее ароматные алкогольные пары.

- А ну, прекращай извращаться! Нашла развлекуху. - строго ответил я, заканчивая приматывать Андрюхины ноги к спинке дивана, скотчем.

Она, аккуратно, что-бы не запачкать дорогой маникюр, поставила открытый, но так и не пригодившийся пузыречек с зеленкой на стол.

- Домой, эту свиноту не потащу, пусть у тебя спит! - сказала любящая жена и пошла натягивать сапоги.

- Ладно чё, я привык уже. - облегченно ответил я.

Сразу снималось несколько проблем. Не надо отвязывать Андрюху от дивана и тащить в такси. Не надо просить водителя выключить музыку, объясняя "проснется будет танцевать, начнет выпрашивать магнитолу - дома послушать".

Звонок в дверь, прервал воображаемый диалог с таксистом. Из прихожей послышались щелчки замка и удивленный Танин возглас.

- Ой! А про пиццу то мы забыли!

Я выглянул из комнаты. На пороге , держа перед собой квадратные коробки со снедью, стоял парень в фирменном жилете "ЖарПицца.ком", и почему-то в мотоциклетном шлеме.

- Пиццу заказывали? - голос из под шлема звучал гулко и пугающе.

- Ух ты! - я уважительно посмотрел на мотоциклиста. - А скажи " Люк, я твой отец".

- Зачем? - подозрительно прогудел шлем.

- Не слушайте его, сколько мы должны? - Влезла Татьяна.

- За две пиццы, тысячу двести семьдесят.

- Пройдите в комнату, на стол положите. Я сейчас рассчитаюсь. - Она полезла в сумочку.

Парень прошел в комнату, положил пиццу на стол и замер, глядя тонированным забралом шлема на, небритого мужика, приклеенного скотчем к дивану

- А чёй-то?... - начал он и задел коробкой пузырек с зеленкой, заботливо оставленный Таней.

- Ай бляха!!! - заорал шлем, глядя на огромное, бриллиантово-зеленое пятно, ползущее по модным джинсам, от паха к коленям.

Снимай быстро! - закричала Татьяна. - Застираю пока не впиталась.

Нелепо суетясь, гуманоид в шлеме с глухой тонировкой, запрыгал скидывая портки.

- Ты в шляпе то не вспотеешь? - спросил я его, указывая на голову.

- Да не снимается он! - прогудела нелепая фигура в фирменном жилете, каске и оранжевых семейных трусах в крупный белый горох. - Ремешок под подбородком заклинило.

- Так давай разрежем, делов то! - воскликнул я и снял со стены декоративный китайский кинжал.

- Ты аккуратней только. - обрадовался парень.

Он откинул голову, а я, принялся осторожно пилить туповатым, китайским ширпотребом, злосчастный ремешок.

- Сосед! Шурик! А чё у тебя дверь на распашку откры...

Люсин супруг с восьмого этажа, вдруг, появился в дверях и зависнув на полуслове, окинул взглядом комнату.

Стол, диван, телевизор, связанный скотчем спящий мужик, мотоциклист в шлеме и веселеньких труселях-парашютах, я с блестящим, опасным на вид кинжалом у горла бедолаги. Вытянув руки вперед, будто защищаясь от чего-то, он хрипло со свистом прошептал

- Шурик, не надо.

Тут, непослушный ремешок, неожиданно поддался и злосчастный шлем соскочил с головы парня. На нас, хищно щурясь от яркого света, смотрела черная, злобная морда.

- Еп-тить... - то ли подавился, то ли выматерился сосед и начал медленно стекать по дверному косяку.

"Сидх" - почему то, решил я и вшатал тяжелой рукояткой кинжала, в шнобак страшному гостю.

* * *

- Ну, давай еще по маленькой. - Я разлил остатки коньяка.

Серега - наш травмированный мотоциклист уже умытый и с тампонами из туалетной бумаги в распухшем носу, махом засадил полстакана.

- Больше никогда дешевку брать не буду. Мало того ремешок зажало, так еще и подшлемник, от пота на рожу полинял.

Татьяна, похожая на грустного черепашку-ниндзя, зелеными по локоть руками грела кофейную чашку.

- А зачем вы его к дивану привязали? - выпив, спросил сосед.

- Усы нарисовать хотели. - Честно признался я.

В уголке тихо заплакала Таня.

[MonaKia]

Мая-ты-пися

 

Скрытый текст

У меня есть друг. Два метра в разобранном виде. В любую дверь заходит пригнувшись. Если разгибается, бьется головой с неприятным звуком. И по горизонтали у него порядок. Плечи. Пассажиры на переднее рядом не садятся. Когда садятся, правая часть задницы выпадает и трется об асфальт. Неудобно. Полуторная простыня для него – шарфик. Колени прикрыть. Еще имеется голос. Романтический голос стартующей ракеты. Он в усадьбе цветы, виноград не поливает. Он на них кричит. Выйдет утром на крыльцо, рыкнет, и цветы так растут.
Страшно им не расти.
Зовут его Олег.

И вот жена Олега принесла в дом маленькую собачку. Я читал в интернете рассказы о любви десантника к котенку. Так, то котенок. Котенка можно полюбить и без травмы ВДВ. Это естественное чувство привязанности к прекрасному. Но маленькая собачка… Гибрид стельки рваного тапка и укушенного яблока, которое на позапрошлый Новый год закатилось за диван. Маленькая собачка – пыльное, сморщенное существо, которое все время забывает, где у нее перед. И вертится с утра до ночи в бестолковых поисках. Оно путается в лапах, ножках табуретки и пылинках на ковре. Оно участвует в любом событии вокруг. Корчуете ли вы пенек, или выдаете сестру замуж. И везде оно… не знаю, как сказать… пищит, что ли. Гавкает. Это понятно. С ростом и фигурой как у часовой отвертки ни хрена ведь не видно. Кроме пяток. А хочется. На ручки. И находятся такие, что берут. Собачку поднимают и сажают в президиум. Бывает смотришь на некого политика и думаешь, как такое маленькое говно могло стать центром средней европейской страны? Потом вспоминаешь собачку и становится ясно – оно пищало, кто-то пожалел, взял на руки и поднял…

- Гудвин, Гудвин, - закричал Олег, - ты куда? Там мокро!

Я когда услышал, думал, мой приятель подвесной шкаф себе на половые признаки уронил. Голос тонкий и дрожащий. В высшей степени эмоционально окрашенный. Я перепугался. Через секунду разозлился. Жена Олега Света мыла чашку в мойке и пару капель брызнули на пол. Существо породы «подушечный мелкожоп» бросилось на капли. Драться. (Вы заметили, чем меньше зверь, тем охотнее он делает грудь колесом?) Олег бросился наперерез, взял существо ладонью под животик, прижал к груди, свободной рукой нащупал тряпку, вытер пол и аккуратно поставил Гудвина на место. Собачка в ответ преданно запрыгал. Сначала с задних лап на передние, потом с левых на правые, потом упал. Олег охнул, подхватил, и причитая «мая-ты-пися», почесал носом ему лоб. Мы со Светой переглянулись и вышли в другую комнату.

- Задолбал, - сказала Света, - Прикинь, он его на работу с собой два раза возил. Похвастаться. Дома не в силах с ним расстаться. Он ему утром тушенку разжевывает. – Света вздохнула, - сделал стульчик. Мою шапку вязанную, еще хорошую, пополам разрезал. Одну часть собаке под жопу кладет, второй накрывает. Попонка. Ладно, стульчик возле кровати стоит. Он ему еще полочки сделал. «Может Гудвин сверху полежать захочет». Фоткает собаку 20 раз в час и детям шлет. Те говорят, папа, хватит собаку, маму пришли. Так он дал мне Гудвина в руки и с ним сфоткал. Света снова вздохнула. Из-за двери доносился писк и нежный голос Олега «мая-ты-пися-мая-ты-сися-мая-ты-ммм».

- И так с марта, - сказала Света. - Розовые сопли под каждой ногой, ходить страшно. Боюсь придется кого-то усыплять. И это будет не Гудвин. Он причем?